Розоватость подросткового лица за ночь побледнела, словно разбавленная мутной водой акварель. Ноэлль не выглядела и вполовину так плохо, как её наставник, но факт наличия поблажек с её стороны - к себе же, - давал Дилюку понять, что бедствие подкосило её больше, чем он рассчитывал. Но это его вина. Если бы был необходимый план в условиях экстренных ситуаций, если бы была проведена совместная работа с фонтейновскими инженерами по укреплению городского фундамента, то число жертв и расходов не были бы так высоки.
Всё происходящее - лишь плоды его недальновидности.
Дилюку пришлось отправил весь штаб на выходной. Аделинда была, как ей и пристало, непреклонна, отчего без размена на лишние объяснения отказалась оставлять свои обязанности. Следуя её примеру, Хили и Моко предпочли остаться на винодельне, обязуясь помочь Эльзеру привести в порядок обвалившийся навес над крыльцом. Дилюк был им благодарен как за доброту, так и за то, что будет, кому позаботиться о Стелле в его отсутствие. Его счастье, что в момент землетрясения он не красовался новыми нарядами в барах, иначе бы... иначе продолжать, право, не стоит. Стоит лишь отметить, что в любом ином случае господин Дилюк вряд ли бы смог стать для людей Мондштадта необходимой в тяжёлые времена опорой.
Бесспорно, было невероятной удачей, что ни его земли, ни деревень в округе беда серьёзным образом не коснулась, однако невольно назревал вопрос - правда ли дело лишь в удаче? Мысли подобные являлись главными виновницами его бессонницы, и сейчас, находя совпадения в местах разрушений, лишь прочнее укреплялись в сознании. К сожалению, господин Дилюк обладал скудными познаниями в области сейсмологии, посему при всём желании не был способен прийти в своих рассуждениях к верному выводу. Позже. Всё это может подождать. В отличии от людей, которым ныне негде жить и работать.
- Поела. Хорошо. Я верю в твоё благоразумие.
Это хорошо. Хорошо, что ей не всё равно. Мондштадский менталитет пылал для Дилюка не то, что превосходством, но давал фору и упорством, и стойкостью, насколько ему позволяет судить опыт, имея дела с другими нациями. Он её, Ноэлль, и заметил, - потому как у образца в её лице искрилось в глазах нечто, что принято ( до приятного ) называть надеждой.
В душевных закромах однако при виде её шаркало носком смятение, скромно, вроде как, а волны онемения вниз по шее проходили. То было неуютно, слишком в лоб. Трудно было принимать на себя наставническую роль, смотря в зеркало. Кого он учить хочет, себя? А исправлять сперва будет - тоже? Кретин.
- Ноэлль, - обратился он к юному дарованию с намёком в голосе на нерешительную мягкость, - предлагаю взять сегодняшний курс в сторону оптимальной, при всей экстремальности условий, продуктивности. Благодаря этому вечерний отдых будет ощущаться ещё более заслуженным. Я бы хотел пригласить тебя на ужин после нашей упорной работы, если ты будешь не против.
Разумеется, данное желание вызвано не только стремлением удержать мораль наиболее близкого круга людей наплаву. Но всё должно быть по порядку.
Порядок им настоял такой - скооперироваться с рыцарями и иными добровольцами, обозначить место скопления строительного мусора за городскими стенами, обговорить с Джинн размер пособий всем жертвам, оставшимся без крыши над головой. Что же касается Ноэлль, то физический труд на развалинах, коим им предстояло заняться, можно было бы назвать достойной тренировкой, только вот её подготовка в столь грубых методах боле не нуждалась. Как ни посмотри, а господин Дилюк мало что мог дать ей, как ментор. Была ли необходимость держать Ноэлль подле себя так неотрывно? Действительно ли он существует - тот смысл, тот, возможно, пример, который он надеялся ей показать воочию? Ноэлль не хватает опыта, правда, но только и всего. Руководила господином Дилюком логика или же въевшаяся в кости ответственность, коя не позволяла ему оставить птенца без наблюдения? Покажет только время.
Прошло несколько часов, прежде чем юному хозяину винодельни и его не менее юной студентке удалось собственноручно приступить к очистке строительного мусора. Запрягав лошадей в повозку, - о, как Бернарт возмутился от такого отношения! - и оставив на седле камзол, Дилюк засучил рукава. Несмотря на то, что была на нём лишь лёгкая рубашка, первый пот проступил на нём очень быстро. Не то, что это когда-либо кстати - землетрясения, однако летом? В такую погоду? Похоже на заговор.
- Твоим родителям пришлось остаться в соборе? - поинтересовался господин Дилюк, прерывая сосредоточенное молчание, в котором они находились во время работы.
